Напротив, отношения между Англией и Германией в эти годы были напряжёнными. Основное внимание уделялось расширению немецкого флота до второго по мощи в мире, что было воспринято Лондоном как вызов и привело к англо-германской гонке морских вооружений.
Фактически, германский «флот риска» задумывался его создателем, гросс-адмиралом Альфредом фон Тирпицем, прежде всего как инструмент сдерживания и был слишком слаб численно, чтобы серьёзно угрожать британскому морскому превосходству.
Британские военно-морские
эксперты в Лондоне прекрасно знали, что, несмотря на все усилия по вооружению, имперский германский флот не представлял реальной угрозы британскому морскому превосходству.
как из-за невыгодного стратегического положения Германии, так и из-за её огромной численности. В феврале 1912 года британский военный министр лорд Ричард Холдейн отправился в Берлин для переговоров о соглашении об ограничении англо-германской гонки морских вооружений.
Хотя переговоры остались
безрезультатными, в последующие годы обе стороны неофициально поддерживали соотношение сил между английскими и немецкими современными крупными кораблями на уровне 3:2.
Англо-германские отношения постепенно улучшились, и в феврале 1914 года состоялись успешные переговоры.
о возможном разделе португальских колониальных владений в Африке и соглашении по спорной Багдадской железной дороге.
В январе 1912 года премьер
министром Франции стал Раймон Пуанкаре. Пуанкаре заявил, что не знает, зачем он живёт, если Эльзас и Лотарингия не могут быть возвращены. Однако эти преимущественно населённые немцами провинции.
вернувшиеся в состав империи в 1871 году, были лишь предлогом; по сути, небольшая, но активная группа.
французских реваншистов не могла смириться с германским господством в Центральной Европе.
Пуанкаре немедленно приступил
к приданию наступательного характера русско-французскому оборонительному союзу 1892 года. 16 июля 1912 года была подписана русско-французская морская конвенция.
и Россия получила новые французские займы для расширения своих стратегических железнодорожных линий в западных военных округах до границ Германии и Австро-Венгрии. Генеральные штабы обеих держав разработали совместный план войны.
Россия постепенно оправилась от поражения в войне с Японией 1904/05 годов и от революции 1905 года и переориентировала свою внешнюю политику на Юго-Восточную Европу. Одной из давних целей России был захват Константинополя и Дарданелл .
Эти «европейские проблемы» таили в себе опасность большой европейской войны.
В апреле 1913 года царь Николай II изложил свои идеи о распаде и разделе Австро-Венгерской империи сэру Джорджу Бьюкенену, британскому послу в Санкт-Петербурге. Бьюкенен заметил, что это вряд ли возможно без большой войны. Сам царь не особенно питал симпатии к идее войны.
Эта группа надеялась спасти Россию от новой революции и осуществить свои панславистские мечты посредством победоносной войны.
Устремления русской военной партии дополняли чаяния французских реваншистов, с которыми был близок Пуанкаре, избранный к тому времени президентом в 1913 году. Даже возвращение Эльзаса и Лотарингии было немыслимо для Парижа без войны. Австро-Венгерская империя.
к фактическому внутреннему параличу цислейтанской (западной) половины империи с 1912 года. Внешнеполитическая ситуация на юго-востоке монархии, где проживали словенцы, хорваты, боснийцы и сербы, была крайне опасной.
